7я община г. Риги

Переименование латышской Рижской VIII общины в Рижскую VII общину

В дальнейшем, с 1937 г., в документации союза церквей Латвии латышская Рижская VIII община значится под названием Рижской VII общины.

В 1937 г. к общине были присоединены члены ликвидированной церкви в Балдоне.

Община во время Второй мировой войны

В 1943 г. в эту общину направили, как молодого евангелиста, Герберта Дрикиса. Для него это была первая община. Дрикис организовал семинар по исследованию Библии и крестил 7 человек, которых вымолил у Бога.

Община в послевоенное время

Рижская VII община была последним местом служения пастора-пенсионера Петра Пурмалиса, перед его гибелью в автокатастрофе в Смилтене.

Луции Чолдере служить в общине помогал до своего ареста в 1949 г. Эрнест Клотиньш. Молодые члены общины держались вместе со старыми членами. Вместе устраивали толоки, заготовку дров, прополку огородов. Члены общины руками или на пишущих машинках переписывали утренние приветствия и материалы по субботней школе. Дьяконы общины регулярно посещали членов, вместе изучали Библию. Это объединяло общину.

В это время к общине присоединился Юст Лиепиньш. На собраниях Клотиньш играл на скрипке, а община пела. Клотиньш показал Юсту как дирижировать. Когда Клотиньша арестовали, Юст, кому тогда было только 14 лет, дирижировал хором общины.

В советское время церковь устраивала праздники крещений. По пятницам вечером  крещения проходили на улице Купалас 9. В субботу крещения проходили  в Марупес «Баярос», их особенностью было украшение сарая, посредине которого ставился стол. После обеда вся община объединялась за едой и песнями. 

В 1966 г. в гости приехали адвентисты из Эстонии, из церкви в Пернаве. Гостей приняли в «Баярос» с пятницы по воскресенье. Все вместе пели. Соседи услышали эти песни и пожаловались в исполком, что адвентисты в «Баярос» сами в субботу не работают, и другим не дают, потому что поют так громко, что хочешь – не хочешь, должен слушать. После этого мероприятия, милиция наложила на хозяев «Баярос» Родертсов денежный штраф за нарушение порядка.

Помещение собраний для общины было маленьким, поэтому во время служения Леонарда Шарипова члены общины решили сами снести перегородку, чтобы расширить помещение. Руководитель союза церквей Арвид Чолдерс также был возмущён этой «проделкой», так как он хорошо понимал, какие последствии мог повлечь за собой этот поступок. К счастью, или с Божьего благословения, от властей репрессий не последовало, и договор не был расторгнут. В дальнейшем, в расширенном помещении устроили песенное богослужение, которое сплотило и укрепило общину, внесло приподнятый дух. Помещение было переполнено слушателями. Это привлекло внимание властей, и Шарипов лишился регистрационного удостоверения.

В это время на церковь усиленное внимание обратила советская власть. У дверей собраний общины стояли комсомольцы, которые пытались отговорить членов общины, особенно молодёжь, посещать религиозные собрания.

Община в церкви Торнякална

В 1961 г. Дом управление аннулировало с общиной договор на съём помещений на аллее Виенибас 50. Надо было искать другие помещения, так как без них власти могли ликвидировать общину. С разрешения органов властей были найдены помещения в евангелистической лютеранской церкви Торнякална. Начав собрания в помещениях евангелистической лютеранской церкви Торнякална, члены общины были благодарны лютеранскому проповеднику за отзывчивость. В содружестве с лютеранской общиной в этой церкви сделали систему отопления, произвели ремонт помещений и заплатили арендную плату государству.

В церкви переводилась и печаталась на пишущих машинках духовная литература. Сам Линкевич переводил и перепечатывал адвентистскую духовную литературу. В этот труд были также вовлечены и члены общины. В общине была библиотека. Господь дал Линкевичу мудрости реабилитировать духовой оркестр общины в глазах властей. В его время в «Баярос» проходили собрания детей общины – так называемая Межа (Лесная) школа, что в те года с точки зрения властей считалось большим нарушением.

Государственные власти старались контролировать деятельность субботней школы, и замечали проступки: члены общины задавали вопросы, и на них давались ответы. Линкевича допрашивали в управлении по Духовным вопросам: зачем допускается такая свобода? Линкевич отвечал, что лучше, чтобы члены общины говорили на местах и, таким образом, можно знать, о чём они думают, чем они бы на собраниях молчали, а собирались по домам и говорили там. С этим уполномоченный по Духовным вопросам вынужден был согласиться. Линкевич приглашал молодёжь служить в субботней школе, организовывал запрещённые властями детские праздники и вечера молодёжи.

В 1964 г. к общине по списку присоединились члены повторно ликвидированной церкви в Балдоне.

Регулярно в церкви Торнякална община устраивала концерты, что было единственно разрешённым советскими властями средством евангелизации. В общине был хор, которым дирижировали Анна Стапане, Юст Лиепиньш, Арнис Спруд, Алберт Соколовский, Элита Соколовская, Алфонс Меднис и другие. Отмечались юбилеи общины и устраивались богослужения песни. Власти хотели добиться, чтобы во время собраний общины в хоре не пели члены других общин и, особенно, молодёжь. Этот абсурдный запрет приходилось постоянно нарушать, так как для полноты звучания хору необходимы были голоса, которые были в других церквях, но их не было на месте. Многократно в церкви гостили хоры церквей Пернавы и Талина. После таких мероприятий Линкевича часто вызывали на допрос в управление по Духовным вопросам. Однако он мог найти объяснения, которые у уполномоченных властей не вызывали протеста. Однажды Эдвина Линкевича лишили регистрационного удостоверения, но через какое-то время отдали обратно. Представителям власти не нужно было долго искать повода для придирок – хватало деятельности членов общины. Несмотря на господствующую идеологию властей, община всё же росла. 

Регулярно на неделе певцы общины собирались вместе репетировать. Хотя они и не были профессиональными певцами, всё-таки, и слушатели это чувствовали, пели от всего сердца. На репетициях певцы пели порой до изнеможения, а дирижёр побуждал петь ещё и ещё, чтобы чувствовалось улучшение качества  звучания песни. Тогда Юст Лиепиньш часто говорил характерную для него фразу: «Постой, постой, песня только что начала дышать». Это означало, что надо петь ещё.

Рижская VII церковь не напрасно считалась самой поющей из адвентистских церквей в Латвии, так как каждое богослужение по пятницам и воскресеньям в ней звучало, по крайней мере, четыре хоровых песни, а по субботним богослужениям, как минимум - восемь песен. Акустика свода церкви Торнякална позволяла исполнению хоровой песни достичь чего-то особенного.

Годы пробуждения

Ещё в 1989 г. в церкви Торнякална прошёл концерт посвященный конгрессу союза церквей Латвии. А вначале 90-ых церковь перенесла свои собрания на улицу О.Вациеша.

Главной миссией Рижской VII были концерты и евангелизационные собрания. К общине присоединилось много новых людей. Большинство членов общины включились в распространение адвентистской литературы. Община поддерживала проводимые союзом церквей Латвии семинары по исследованию Библии, после которых также и к Рижской VII общине присоединялись новые члены, которые жили ближе к месту её собраний.

В первых годах 21 века в общине была даже своя газета «Наше Время» («Mūsu Laiks»), в которой рассматривались Библия, признаки пришествия Христа, а также темы, связанные со здоровьем. В редакцию газеты входили: Ансис, Майна и Айварс Родерты, Ояр Инценберг и другие.